Белые квадраты на экране монитора. Она чувствовала горечь во рту, острая боль затаилась в груди. Она даже не пыталась прокручивать ленту изображений в голове, лишь опустила голову и откинула со лба волосы, в глазах у нее потемнело.
— Жанна… — услышала она шепот Велилы и вскинула голову. Она сидела на диване, смотрела на столик у окна и как-то странно улыбалась. Жанна вдруг поняла, что у нее жар. Нет, это просто тепло, ведь она сидит здесь совсем одна.
Сейчас она пройдет в зал. Там будет тепло, тепло…
Вилла поднялась на ноги, подошла к ней.
— Жанночка…
— Д-да, Вилла, — Жанна снова приподнялась на диване. Она говорила, скорее, словно плаксиво пожаловалась, с трудом поднимая заплетающиеся слова, но Вилла все поняла. Она обняла подругу за плечи, тихонько погладила ее по руке.
Жанна прерывисто вздохнула.
В комнате было тепло и тихо. Жанна чувствовала, как ее отпускает тепло, так же плавно, как оно заполняло ее комнату. Жанна понимала, что такое ощущение не может длиться долго, но сейчас она была бесконечно рада его принимать.
Словно еще одна часть ее души покинула тело, парила над ним, ощущая тепло.
Сейчас Вилла уедет.
Она тихо выскользнет через заднюю дверь.
Снег перестанет идти, налетит ветер, и налетит холод. Она будет молчать, она будет думать…
Вилка очень устала. Она позвонит маме, скажет, что неважно себя чувствует, что плохо спала — из-за собственной глупости, из-за того, что доверилась Велле.
Мама наверняка встревожится. А о чем еще беспокоится мама? Разве она не беспокоится, когда при ней говорят про смерть? Разве не пытается понять, что это такое — умереть? Разве мама не хочет, чтобы дочь была счастлива и без нее?
«Ложись спать, Вилла», — скажет мама.
И Вилла ляжет, завернется в одеяло, как кутенок, и заснет.
У нее даже голова не болит.
Может, это тоже сон? Только Вилла-то знает наверняка…
«Я ухожу, Джаред. Прости. Я очень люблю тебя. Я никогда не забуду тебя. Да и ты меня не забудешь.»
«…мы с трудом пережили этот день. Все видели, как мы уходили